«Время, назад!» и другие невероятные рассказы - Генри Каттнер

время у носильщика. Половина восьмого, ровно час до прибытия поезда. Мур обвел глазами надраенный до зеркального блеска вокзал, после чего поспешил в сторону бара — но, бросив единственный взгляд за стеклянную дверь, передумал, поскольку у стойки было не протолкнуться, а Мур, как человек цивилизованный и культурный, предпочитал совершать возлияния в относительном комфорте.

Поэтому он вышел на тротуар и осмотрелся. Напротив был участок, пустовавший уже много лет из-за драконовских налогов, людоедской арендной платы и всеобщей экономической депрессии. Теперь же, к удивлению Мура, на пустыре возвели новое здание.

В нашем неугомонном мире новинки имеют склонность возникать с головокружительной скоростью, подумал Мур, не представляя, насколько он близок к истине, и направился к высокой куполообразной конструкции, напоминавшей здание ресторана «Браун дерби» — то есть бетонную шляпу-котелок, только без полей и окон. Из-за пендельтюра валили клубы дыма и доносился оживленный шум. Мур прошествовал внутрь и сразу согнулся в приступе кашля.

Здесь было так накурено, что поначалу Мур ничего не разглядел: огромное помещение заполнял едкий серый дым ароматизированного табака. Постепенно сквозь пелену стали проступать очертания предметов.

Диванов в заведении не имелось. Расставленные в произвольном порядке столики таяли в табачной дымке. За столиками сидели люди. Ближе всех к Муру отдыхал пожилой лысый толстяк с таким изобилием сверкающих перстней, что за ними не было видно пальцев. Он курил наргиле: мерно затягивался, после чего выдыхал невообразимые, по мнению Мура, клубы дыма. Невообразимым был и его наряд: козья шкура, которая прикрывала лишь то, что негоже демонстрировать публике, и лавровый венок на безволосой голове. По всей видимости, маскарадный костюм или атрибуты рекламы.

Пожилой толстяк громко икнул, осушил оловянную кружку, беспечно помахал Бертраму и произнес что-то на языке, которого Мур не знал, после чего выразительно ткнул пальцем в сторону соседнего столика.

Мур приблизился, сел и увидел, что почти все остальные места оккупированы разношерстной публикой. Рассмотреть что-либо сквозь дымовую завесу оказалось непросто, но Мур пришел к выводу, что все в зале одеты побогаче лысого старика и тем не менее в равной мере странно. Повсюду виднелись шляпы с высокой тульей, остроконечные колпаки, белые туники, черные халаты и другие не менее экстравагантные предметы гардероба.

Подошел официант. На вид вполне нормальный: бледный как мертвец и облаченный в строгий смокинг. Болезненное лицо было на редкость невыразительным, а глаза стеклянно смотрели в одну точку. В петлице смокинга он носил лилию, а передвигался одеревенелой походкой зомби.

— Что будете пить, сэр? — осведомился официант скрипучим басом.

— «Виски сауэр», — ответил Мур.

Официант ушел, но вскоре вернулся и поставил на столик оловянную кружку. Расплатившись, Мур пригубил напиток и пришел к однозначному выводу: это не «Виски сауэр». Но он так и не понял, что пьет: в кружке булькало нечто хмельное, крепкое, с пикантными нотками и на удивление сладким послевкусием. Пары спиртного мигом ударили в голову. Мощная штука.

Мур всегда знал меру в выпивке, к тому же люди обычно не напиваются допьяна с одной кружки, но к тому времени, когда в зал явился воинственный пышнобородый карлик, сознание Мура затуманилось самым радикальным образом.

Сперва Мур увидел одну лишь бороду, ошеломительную лавину белоснежных курчавых волос, что перемещалась по таверне, словно перекати-поле. Борода устроилась на стуле напротив. Из нее вынырнула крохотная ручонка, сложилась в кулачок, стукнула по столу, и пара блестящих глазок уставилась на Мура с некоторой долей сардонического веселья.

Официант принес две полные до краев кружки, и карлик затеял разговор.

— Гнусный скряга, — хрипло заявил он, уставившись на Мура.

Тот демонстративно проигнорировал ремарку соседа, но карлик не унимался. Выудил из недр бороды длинный кинжал, проверил остроту его кончика большим пальцем и добавил:

— Не привык я к такому обхождению.

Мур оглянулся в поисках официанта, но тот исчез в клубах серого дыма. Поэтому Бертрам деликатно произнес:

— Прошу прощения, не расслышал…

— Ага, — сказал карлик, — так-то лучше. Лучше для тебя. За медяк я тебе трахею распорол бы.

Несносный коротышка или пьян, или безумен, решил Мур и посмотрел на дверь.

Карлик расхохотался, после чего влил содержимое кружки в недра бороды и грозно приказал:

— Пей до дна!

Мур подчинился.

Напиток был крепкий. Чрезвычайно крепкий. Мур почувствовал, как страх отступает и на смену ему приходит негодование. Неужели он намерен сносить угрозы этой мелкой куклы, этого таракана, которого способен сокрушить одним шлепком?

— Ну вас к черту, — с расстановкой выговорил Мур, удивляясь сам себе.

Он что, нарывается на пьяную драку? Мур вздрогнул. Человек тонких вкусов, он не питал пристрастия к потасовкам. К тому же ему вовсе не хотелось связываться с этой тошнотворной бородой, спутанной, шерстистой, полной репьев и пожухлой листвы.

— Кого к черту? Меня? — вызывающе уставился на него карлик.

Мур кивнул.

— Ты что, колдун? — с некоторым сомнением спросил карлик. — Нет? Ну тогда ладно. Просто фигура речи. Выпей со мной, дружище.

С удивительной скоростью появились новые кружки и были немедленно опрокинуты, и Мур сделал удивительное открытие: у него рассосался позвоночник, его место занял столб огненной жидкости, которая то поднималась, то опускалась, словно ртуть в термометре, но не сказать, что ощущение было неприятное. Глаза застил дым; прокашлявшись, Мур взглянул на толстяка с наргиле и вполголоса произнес:

— Странное местечко.

— А чего ты хотел в канун летнего солнцестояния? — удивился карлик.

Мур не понял, о чем речь. Должно быть, в донесшихся из глубин бороды словах был какой-то смысл, но…

Толстяк встал и направился вглубь зала. Проходя мимо Мура, он глянул по сторонам и добродушно произнес:

— Кругом сплошная майя. Иллюзия.

Он икнул, величаво выпрямился, продолжил свое шествие и вскоре скрылся в дыму.

— Истинная правда, — кивнул карлик, — и ничего, кроме правды. Кругом сплошная иллюзия.

Мур возжелал полемики. Отнял от губ кружку, причмокнул и заявил:

— Вздор.

— Судя по этой реплике, — сказал карлик, — рискну предположить, что ты настроен скептически. Но с чего бы? В таких вопросах я признанный авторитет, и уверяю тебя, что все вокруг сплошная иллюзия.

— Докажите! — потребовал Мур и подбросил в топку разногласий презрительный смешок.

— Но это очевидно, разве нет? Все, что мы видим, нам лишь мерещится. Иначе откуда взяться магии?

— Вы пьяны, — заявил Мур оскорбительным тоном.

— Это я-то пьян? Батюшка Посейдон и Кронос в придачу! Сколько тыс… сколько лет я не слыхивал в свой адрес подобного обвинения! Сам ты пьян, а будь ты трезв…

— Докажите, — повторил Мур.

Он чуял, что за ним преимущество, и не желал его упускать.

Борода сердито задергалась. Крохотная коричневая ручонка указала на кружку Мура:

— Думаешь, это выпивка,